Москва. |
|
 У Реварсавра было лицо фавна, увенчанное золотистой гривой, даже более вдохновенной, чем у Бетховена.- Итак? - Зеленоватые глаза фавна впились в народного комиссара.-Слово за вами, товарищ Луначарский. - Это было бы величественно! - сказал народный комиссар.- И вполне отвечало великому празднику. - Не правда ли? |
|
- Я немедленно доложу о вашем предложении товарищу Ленину. - Благодарю вас. - Но, признаюсь,-смущенно добавил Луначарский (он не любил отказывать), -признаюсь, я не очень уверен, что товарищ Ленин даст согласие на ваш гениальный проект. Владимир Ильич, видите ли, любит скрипку, рояль.. |
|
 - Рояль-это интернациональная балалайка!-перебил возмущенный композитор.- Конечно, конечно. Н-н-но... И народный комиссар беспомощно подергал свою рыжеватую бородку. - Эту балалайку... с педалями... я уж, во всяком случае, перестрою. - Пожалуйста, товарищ, пожалуйста. Луначарский поднялся с кресла. Разгневанный Реварсавр также. - Надеюсь, Совнарком не может мне этого запретить. - Боже упаси! - Прощайте. - До свидания.Анатолий Васильевич поспешил крепко-крепко пожать ему руку: - Если вам, товарищ Реварсавр, понадобится от меня какая-нибудь бумажка для революционной перестройки буржуазного рояля... - Конечно, понадобится. - Весь к вашим услугам. - Премного благодарен. |
|
 Впоследствии, примерно года через полтора, я с друзьями-имажинистами-с Есениным, с Шершеневичем, с Рюриком Ивневым и художником Жоржем Якуловым - восторженно слушал в "Стойле Пегаса" ревопусы Реварсавра, написанные специально для перенастроенного им рояля. Обычные человеческие пальцы были, конечно, непригодны для исполнения ревмузыки. По-этому наш имажинистский композитор воспользовался небольшими садовыми граблями. |
|
Это не шутка и не преувеличение. Это история и эпоха. |
|
